Архив Следопыта

Волшебный ключ Нострадамуса (фрагмент книги) - 2

Наука

Наука! Терпи переходное время!
Как зверь, начинает семнадцатый век.
Цвет серый и чёрный на крыльях из ангельских перьев,
И церковь суровый ведёт человек.

Разруха и смерть оседлают науку.
Вся жизнь потеряет и ценность и смысл,
А Лангр и Оттон ждут и стужа и муки,
От войн и Шелон не поднимется ввысь.

Не ценятся больше науки и знанья,
Их топчет духовно убогий король,
В изгнанье без средств знатоки мирозданья,
Учёным доверили жалкую роль.

Наука и мысль нам дарованы Богом,
Но будут объявлены тяжким грехом,
Фанатик и деспот духовно убоги,
Раз гении заживо вспыхнут костром.

Познанье учёных под гнётом запретов,
Раз зависть невежд обольстит короля,
Но правдой наложница и королева согреты,
И обе науке цвести повелят.

Атомная бомба

Не бойтесь пока что загадочной глины,
Насквозь пропитавшей сырую скалу,
Оттуда, из бездны, и вырвут актиний,
Как зверя, вручённого новому злу.

Нет рук и нет ног, только хищные зубы
У страшного шара, что грозен, как чёрт,
Кого он с изменником вместе погубит?
Луна осветит покидаемый порт.

Расплавленным золотом светится небо,
Чудесный огонь стал убийцей людей,
В открытьях есть зло без духовного хлеба,
Изгнанье и смерть появились везде.

Сатурн, как и Марс, накалились недаром,
Раз войны жгут местность секретным огнём,
Искусственный ветер, заправленный жаром,
Сменяется диском с холодным дождём.

Французская революция

Год  этот будет мирный, без затмений. Начало же этого года будет омрачено такими жестокими гонениями на христианскую церковь, каких даже в Африке не наблюдалось. И это произойдёт в 1792 году. А ведь в этих годах каждый будет усматривать предшествие обновлённой эры.

Настанут эпохи великих волнений,
Народ и довольство сгорят в мятежах,
Не сбился ль с пути возродивший нас гений?
Я - друг твой, о, Франция! Мне ли тебе угрожать?

Конец его судьбы трёхсот переменит,
И месяцев двадцать пылает костёр,
Низложен король, но король - не изменник,
С обмана начнётся кровавый террор.

Республика держит кровавое знамя,
Как праздник встречая уход короля,
Но только погаснет мятежное пламя,
И смерть эшафотов увидит земля.

Всю Францию ждут перемены крутые,
Событья летят на бунтарских конях.
Мятеж учреждает законы иные,
В Париже, в Руане господствует страх.

Блуа не желает кровавой дороги,
Париж станет центром великих убийств,
В Ажане, Труа и Лангезах угрюмо жить многим,
Зато Орлеан ценит прежнюю жизнь.

Поверь, что раздоры начнутся в Марселе,
Бьёт дикое пламя из новых идей.
Над миром мятежные гимны летели,
И всё человечество гибнет везде.

Трибуны, мятеж и война жизнь изранят,
Иллюзии скроют великий обман,
Зов труб у Шато смешан с грубою бранью,
И сходит на землю преступная тьма.

Республика дышит несчастьем и грязью,
Зато разрастётся её аппарат,
С ней Швеция рвёт ослабевшие связи,
И беженцам трудно спастись от утрат.

Во Франции будут террор и насилья,
Завистник падёт, поражённый стрелой.
Не казнь короля даст нам новые крылья?
Кто ж - друг или враг - нас прославит войной?

Наполеон

Рождён близ Италии дерзкий воитель,
Империя будет в мятежной стране!
Но сколько солдат за тебя перебито,
Чудесный мясник, в безуспешной войне!

Проснулся уж в нём полководец великий.
Он золотом славы всё войско покрыл,
Он в Африке гложет древнейшие кости и лики,
Солдат его отдых и сон заслужил.

Итак, над главой его длань кардинала,
Который молился, чтоб мир наступил,
Но буря в глазах полководца взыграла:
Он скипетр левой рукою схватил.

Он будет сильней европейских монархов,
Его называют французской грозой,
Италия сбита великой нападкой,
И Рим Геркулесовой схвачен рукой.

Империя создана армией дерзкой,
Солдат - император возьмёт Ватикан,
Испания с Англией будут с ним резки,
На Францию будет направлен таран.

Солдат - император не знал поражений,
Победы плодят Легионы смертей,
Но речь его к армии терпит крушенье:
Язык гибнет в пламене дерзких идей.

Не сменишь его нашей прежней короной,
Он с армией как император и бог.
Солдат его в дальней стране погибает и стонет,
Вернувшийся вновь разорит свой чертог.

Вся Франция видит в нём бога сражений,
Но он обесславлен своей же роднёй,
Был сбитым с коня просчитавшийся гений,
И братьев топтало проклятой войной.

Эпоха его безнадёжна для слабых,
Сильнейший и умный победы стяжал.
С ним гвардия многие земли разграбит,
Но в снежной стране победитель пропал.

И бури эпохи срывают знамёна,
Но ждёт возрождения бывший монарх.
Надежды его на Восток несогбенный,
И вот в Митилены погнал его страх.

Как феникс из пепла, взлетит его слава,
Хотя император к паденью придёт,
Железный корабль, ошибки исправив,
К созвездию арок Оксельских придёт.

Величье империи всё-таки сгинет,
И скипетр положит такая страна,
Земель завоёванных нет и в помине,
Остался без зёрен кровавый гранат.

Королева

Она станет жертвой неправого гнева,
На казнь обряжают супругу и мать,
Здесь суд сеет зёрна преступного сева,
Там небо сумеет её оправдать.

От писем таких покраснеет шкатулка,
Самой королеве любовник писал,
Сыск рыщет теперь по любым закоулкам,
Но кто он? Об этом никто не узнал.

Из женской измены кровь хлынет потоком,
Замучена мать, раз не муж был отцом,
Убит и сынок, ставший жертвою рока,
Повешено восемь, невинных ни в чём.

Что ж, время почтить королевскую щедрость!
Есть казни и подвиги, гнев и любовь.
Неважно, хранит ли жена ему верность,
Раз сплетни содействуют рубке голов.

Назад