Даже, будучи взрослой, она не могла избавиться от этой привычки. Когда читала про себя газету или книгу, то всегда шевелила губами. Труднее было научиться писать. Писала с ужасными ошибками и пропусками. Читать её письма было почти невозможно. Фактически она научилась писать, тогда, когда мы уже выросли и разъехались и ей приходилось писать нам письма. Первые письма мы присылали ей обратно, чтобы она сама прочитала их и написала снова. Потом она стала писать лучше, а рассказывала всегда очень хорошо – связно и логично. Видимо, она была очень способным человеком. По характеру она была спокойной, выдержанной с большим врождённым тактом. Я не помню ни одного случая, чтобы она с кем-нибудь поссорилась или поругалась. Не было ссор и в семье. Авторитет матери был очень высок. Она умела без крика и наказаний подчинить себе. Единственный вид наказания – был угол. Мать считала, что это допустимо, так как детей в угол ставили и в знакомых нам интеллигентных семьях. Но, уже с 6 лет меня в угол ни разу не ставили. Не помню в чём я провинилась. Мать велела мне стать в угол. Я считала себя правой, и наказание незаслуженным, но в угол всё-же встала. Через некоторое время мать сказала, чтобы я вышла, но я, считая себя обиженной, заплакала и осталась в углу. Так я ... Читать дальше »